исключение составляли какие-то единицы, да и то за счёт своих физиологических особенностей — два толстяка каких поискать, и два карлика, броню на которых нужно делать отдельно. Но ни те ни другие в бой не ходили, карлы возницами пристроились, а толстяки по кухонным делам, так что особенно в доспехах и не нуждались. Ну а в общем, если не учитывать этих отщепенцев, вся моя дружина была полностью экипирована и вооружена. Топоры имелись вообще у всех, копья примерно у половины, а мечами могла похвастать аж треть войска, что было очень даже неплохо. Стрел, правда, всё же маловато, но по сравнению с тем что было совсем недавно, прогресс на лицо.
Но даже глядя на довольных ратников, я особенно не обольщался, понимая что настоящих воев в моей дружине совсем немного. Ведь какой из вчерашнего крестьянина или городского работяги ратник? Да что там ратник, многие из этих людей даже меч правильно держать не могли. Это когда у тебя автомат в руках, то не особенно важно какой ты комплекции и насколько хорошая у тебя реакция. Пуля она что? — Дура! А тут совсем другое дело, тут железяками махать надо, и желательно не просто махать, а со знанием дела. В общем, людей обучать нужно если я хочу получить на самом деле серьёзную силу. Такую, чтобы по-суворовски, не числом могла брать, а умением.
Пока нашёл дядьку Ивана, трижды обошёл весь лагерь. Вроде вот, говорят только что здесь был, а на поверку и нет его, носится как угорелый. Но в итоге я его всё же поймал, и выслушав краткий отчёт как у нас всё замечательно и хорошо, озадачил обучением бойцов.
— Хотя бы самые основы, так чтобы хоть что-нибудь соображали. — глядя на его скептическую ухмылку, говорил я. Иван не спорил, но по лицу было видно что идея ему не нравится.
— Здесь и не развернуться толком, да и люди устали, отдых нужен… — всё же возразил он.
— А ты толпу не создавай, собери несколько групп по пять человек, и потихоньку учи их. Чего зря время тратить?
Я прекрасно понимал что для нормального обучения здесь нет подходящих условий, но глядя как некоторые обращаются с оружием, просто не мог откладывать. Людям в срочном порядке нужно было научиться основам. — Как ставить блок, куда целить, с какой стороны лучше рубить? Или хотя бы как в группе работать; кто куда бежит и кто за кем смотрит, что тоже немаловажно. В общем, азы бы самые хоть дать.
А когда он всё же сдался, в лагерь прибежал посыльный от воеводы, и сообщил что меня ждут в тереме.
Голому собраться — только подпоясаться, поэтому уже через пол минуты я сидел в седле и правил в нужную сторону.
Доехал, привязал коня, поправил доспехи и поднялся по лестнице. Дверь была приоткрыта, и заглянув, я прошёл в дом.
— Проходи Максим Корнеич, — непривычно обратившись по имени-отчеству, с порога «принял» меня воевода, — присаживайся, послушай что люди говорят, а может и сам чего подскажешь.
Выбрав место в самом конце стола, я молча уселся и стал разглядывать собравшихся. А посмотреть было на что. Занятые беседой, эти люди почти не отреагировали на моё появление, восприняв его как что-то незначительное и поэтому неважное.
— Если до конца седьмицы не решим этот вопрос, потом можем просто не успеть! — хорошо поставленным командирским голосом прорычал широкоплечий дядька в массивной кольчуге и закрывающем плечи плаще. И хотя лет ему было много, выглядел он вполне моложаво, даже несмотря на седые волосы.
— А куда нам теперь спешить? — возразил ему не менее возрастной, но не настолько широкоплечий товарищ. Если я не ошибаюсь, то я встречал уже этого человека на приеме у Валиевых, помню правда смутно, там много кто был, но вроде бы его звали его Василием Ивановичем Лопухиным, как Чапаева. Наверное потому и запомнил.
— Василий, ты в своем уме? — подтвердил мои догадки великан. — Как это куда спешить? Враг у границы — а ты куда спешить?
— Да не смеши мои седины, Гаврила Петрович, какой враг? У какой границы? Они ещё вчера едва ноги унесли, вон, пацан не даст соврать — повернувшись ко мне, Лопухин «сверкнул» глазами. — Если уж мальчишка со своим сбродом смог выкрутиться, да ещё и Шереметьева отбить — о каких врагах ты говоришь⁈
Обидевшись на «сброд» и едва сдержавшись чтобы не сказать ему какую-нибудь гадость, я несколько раз глубоко вдохнул, и успокоившись, посмотрел на воеводу. Который как раз в этот момент заговорил, прерывая начинающуюся перепалку.
— Это ещё ничего не значит Василий Иваныч… Как побежали, так и обратно прибегут коли приказ будет!
— Вот именно, приказ! — торжествующе поднимая вверх палец, поднялся и сам Лопухин. — Если кто-то здесь не в курсе — вновь едкий взгляд в мою сторону — то под куполом остались все, вы слышите меня? Все их самые сильные маги во главе с конунгом! В Европе теперь некому даже угри выводить, не то что нападать!
— Ну у нас тоже определенный дефицит получается… — глубокомысленно заметил кто-то из присутствующих — а кроме меня, воеводы и обоих спорщиков в помещении находились и другие люди.
— Вот именно, — повторившись, ещё больше воодушевился оратор, — Дефицит, а не глобальное опустение! Чувствуешь разницу?
— В любом случае ты не прав, но даже если допустить что мы приняли твою позицию, то что ты предлагаешь делать дальше?
Лопухин нахмурился, сел на место, и уже куда более спокойным тоном сказал,
— Ничего. Ждать пока купол спадёт. Ждать и готовиться…
— Ждать и догонять — хуже нет! — неожиданно, даже для самого себя, высказался я, собрав на себе взгляды всех присутствующих. Кто-то смотрел на меня с недоумением, кто-то удивлённо, но кто-то и одобрительно, во всяком случае так мне казалось.
— Ты что-то имеешь против? — состроив на лице такую противную гримасу, как будто что-то протухло, Лопухин опять поднялся.
Я молчал, мысленно ругая себя последними словами, — зачем полез?
— Сказал а-а, говори б-э! — потребовал тот. Не знаю чем уж я ему так не приглянулся, но его просто затрясло от бешенства. Наверное не будь здесь всех этих людей, от меня бы только головешка осталась. Ну или льдина, если он по водной стихии специализируется.
— Хорошо. — поспешно произнес я, — если вам так важно знать моё мнение…
— Да на кой черт мне мнение какого-то выродка⁈ — противореча сам себе, прервал меня вконец рассвирепевший колдун. — Тебя тут вообще не должно быть!
— Хорошо, я промолчу. — послушно ответил я, глядя как надуваются щёки моего оппонента. Если ничего не предпринять, он или лопнет, или всё же прибьет меня. Предполагая что на последнее собравшиеся здесь товарищи отреагируют крайне отрицательно, проверять я не хотел, но и повлиять на процесс уже не мог.
— Ах ты ж!.. — он так решительно шагнул ко мне, что врезался в возникшего на пути широкоплечего Гаврилу Петровича.
— Охолонись! — рявкнул он. — Чего взбеленился?
Столкнувшись с гигантом, тот дёрнулся было возразить, но взял себя в руки и вернулся на своё место.
— То-то же… — прогудел воевода. — Нам договариваться надо, а ты тут цирк устроил! Делать нечего⁉
— Не дорос он еще… мне указывать… — отвернувшись, раздраженно процедил Лопухин.
Может он из-за Валиева обиделся? Но вроде на приёме не похоже было что они прямо кореша такие, — или что-то раньше было? А может с дедом чего не поделил, а меня уже по наследству невзлюбил? Нет, в конце концов мне с ним детей не крестить, но узнать причину такой ненависти было бы неплохо. Вон, полная горница народа и все спокойно смотрят, а этот так и брызжет слюной, как бы не подавился… В общем «дразнить гусей» лишний раз я не хотел, поэтому посидев ещё сколько-то, и не услышав ничего путного, незаметно покинул помещение.
Честно говоря, я хоть и надеялся узнать что-то полезное, но уверен был как раз в обратном. Так и получилось. Вопрос ради которого собирались эти серьёзные мужи — вопрос объединения, к моменту как я покинул их остался нерешенным, а судя по тому что удалось увидеть и услышать, решения у него, как я и предполагал, — не будет. Наверное если бы знали что князь погиб, было бы проще. Выбрали бы нового князя — пусть и через мордобитие, закрепили бы его власть голосованием, и всё стало бы как раньше. Ну а когда непонятно что к чему, тогда и получается такая чехарда.
Но как бы там ни было, а именно здесь и сейчас решается дальнейшая судьба Росского княжества. И вариантов, в принципе, всего два. Либо мы собираемся все вместе и идём добивать — тем более если есть уверенность в своих силах, либо
